Должны бы точно испугаться христиане,
Содом, Гоммора – этому практический пример.
Мы перегнали по грехам сейчас реально,
Сердцем сделай аналитический замер.
Без изменений жить спокойно невозможно,
Но как Ниневия от разрушения спаслась?
Но Божьи истины духовно непреложны,
Беда из пепла с покаяньем поднялась.
И изменил Бог намеренье разрушенья,
Каких поступков ожидает Бог от нас?
Мы продолжаем жить в тупом успокоенье
Или поднимем покаянья громкий глас?
Зависит все от оптимального решенья,
Чтобы не только церковью, но нашим естеством
Постились, каялись, молились для освобожденья
Земли от гнета убивающим грехом!
Ниневия не ела, не пила мгновенно,
Когда узнала о решении Творца…
А мы живем в спокойствии самозабвенно,
Об избавлении не просим Бога, как Отца.
И содрогается земля, грехом объята,
Мы здесь живем, но наказание придет.
Людьми святыми так земля наша богата,
Что от разрушения Бог землю сбережет?
2014.04.14
Любовь Вдовиченко,
Киев Украина
Я не шедевр, не уникум, но просто,
Когда услышу в сердце строки льются изнутри,
Стараюсь записать, не прибавляя роста
Гордыне, что на пьедестал пытается вести.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
